Жизнь слишком предсказуема – наверное, я живу только-то
Для того, чтоб подтвердить это еще и собственным опытом.
Я все хуже помню, как все началось, зато все, кажется, четче
Представляю, чем все это закончится.
Когда пропадает аппетит к жизни, начинаешь налегать на аперитивы.
Переберешь, а потом тебя тошнит всем, что ты ел до этого.
Чем честней ты с собой, тем больше становится от себя противно
И тем меньше хочется с другими быть честным.
Как поймать эту тонкую грань между собой и всеми,
Чтоб, на себя плюя, случайно в остальных не попасть.
Кто я такой, чтобы любить, верить в Бога, мечтать о спасении?
Быть человеком щедрый подарок, но без инструкции по примененью опасен.
Простите меня, все, кто знает – от меня, должно быть, столько проблем.
Вам, конечно, покажется все это очень смешным,
Но я, правда, не знаю, как жить, и даже не знаю, зачем.
Более того, я не верю, что этот вопрос разрешим.
Искать, примерять, выбрасывать, не соглашаться жить, как все знакомые.
Прости, разбужу тебя в 4 утра и задам простую задачу.
Пошлешь подальше с такой математикой, уснешь, но этим подтвердишь формулу.
Я не могу поверить, что это есть жизнь, и принимать ее однозначно.
Заткнуть себе уши, занять свои руки и делать простые движения,
По принципу случайных чисел заиметь себе цель и планы.
И только ночью смотреть в потолок, мечтая о героическом напряжении,
Болезненно прокручивая в голове какую-то фразу Варлама Шаламова.
Днем все по-другому: белый верх, темный низ – приди на работу во время.
Минимальное благо как анестезия взамен молодости и силы,
Уверенность в завтрашнем дне, а костюм Бэтмана пылится в кладовке.
Пытаясь докопаться до истины, можно невзначай откопать себе могилу.
Прости меня, если получится – я очень стараюсь быть насекомым –
Долбиться в стекло, откладывать яйца, рефлексы вместо рефлексии, –
Но не могу отказаться от мысли, что это все цирк, а мы *бучие клоуны.
Какой способ жить будет глубже, важнее желания слезть с карусели?
